Бандар-ЛогиБандар-Логи – наверное, единственный пример прямой аллегории и сатиры в «Книге Джунглей». Практически все сходятся во мнении, что в образе болтливых, наглых и самовлюбленных обезьян Киплинг изобразил столь нелюбимую им либеральную интеллигенцию. Чего стоит только одно заявление – «Все джунгли будут думать завтра так, как обезьяны думают сегодня».«Браво! Брависсимо! Ну-ка опять! Мы, словно люди, умеем болтать! Мы не притворщики, брат. Ерунда! С гибким хвостом и беда не беда!

Светит для нас обезьянья звезда!...Для всех мы отбросы, так что же! Мы корчим ужасные рожи! Напрасно смеетесь! Мы скачем по пальмамнавстречу великим делам!»Однако образ Бандар-Логов значительно шире. По сути, это «обратная сторона» человечества, антитеза Маугли, его «кривое зеркало». Недаром сначала они кажутся человеческому детенышу такими похожими на него, а затем уже кричащая толпа людей напоминает ему обезьян.

Бандар-Логи – это карикатура на то, во что превращаются люди, забыв Закон и Порядок.«– Балу ударил меня по голове, – сказал Маугли, – и я убежал, а серые обезьяны спустились с дерева и пожалели меня. А другим было всё равно. – Он слегка всхлипнул. Жалость Обезьяньего Народа!

– фыркнул Балу. – Спокойствие горного потока! Прохлада летнего зноя! …У них нет Закона. У них нет своего языка, одни только краденые слова, которые они перенимают у других, когда подслушивают, и подсматривают, и подстерегают, сидя на деревьях. Их обычаи – не наши обычаи.

Они живут без вожака. Они ни о чем не помнят. Они болтают и хвастают, будто они великий народ и задумали великие дела в джунглях, но вот упадёт орех, и они уже смеются и все позабыли. Никто в джунглях не водится с ними».Если коснуться зоологии, то прообразом Бандар-Логов, скорее всего, являются макаки-резусы. Эти хвостатые забияки, считаются у индусов, священными животными, в результате чего в Индии они совсем не боятся людей и ведут себя, как банда распущенных хулиганов. Кстати, Обезьяний город, в который Бандар-Логи уносят Маугли, фактически срисован Киплингом с развалин города Ангкор, который был обнаружен европейцами лишь в середине XIX века. Сейчас этот памятник древней Кхмерской цивилизации (IX-XV вв.) находится в Камбоджи.

Впечатляющий храмовый комплекс, который пришел в упадок и был поглощен джунглями, производит сильное впечатление даже на фотографиях – особенно стволы и корни деревьев, пронзившие здания и практически слившиеся с ними. И как во времена Киплинга, среди этого зримого напоминания о «тщете всего сущего» резвятся неунывающие стаи Бандар-Логов. Багира«Все в джунглях знали Багиру, и никто не захотел бы становиться ей поперек дороги, ибо она была хитра, как Табаки, отважна, как дикий буйвол, и бесстрашна, как раненый слон. Зато голос у нее был сладок, как дикий мед, капающий с дерева, а шкура мягче пуха».Начну с малоизвестного факта.

Оказывается, на самом деле Багира у Киплинга – это... самец! Кстати, как и в знаменитом мультфильме Диснея. Свой пол это животное поменяло в русском переводе, благодаря тому, что слово «пантера» у нас однозначно женского рода. А ведь именно на этой особенности во многом выстраивается образ Багиры в советском мультфильме, где она – само воплощение красивой, изящной и при этом сильной и опасной женственности. Несмотря на то, что эта эффектная черная кошка с горящими глазами знакома каждому, в зоологической систематике кошачьих вы ее не найдете. И всё потому, что такого ВИДА, как просто «пантера» нет. Зато есть такое явление, как меланизм – переизбыток красящего пигмента меланина – в результате которого отдельные особи леопардов приобретают темную окраску.

Правда, и в этом случае сплошной чернотой ни одна пантера похвалиться не может. На солнечном свету на темной шкуре можно рассмотреть проступающие пятна. Кстати, в западной литературе таких как Багира, принято называть «черными пантерами», потому что отдельно слово «пантера» там обозначает всё того же «классического» пятнистого леопарда. Гордая и независимая Багира в сказке Киплинга недаром стала защитницей и наставницей Маугли, ибо она – единственная обитательница джунглей, рожденная в неволе королевского зверинца – лучше иных понимала людей – их особенное положение и особенную силу. Балу«– …Летучую мышь мне на голову! Кормите меня одними гнилыми костями!

Спустите меня в дупло к диким пчёлам, чтобы меня закусали до смерти, и похороните меня вместе с гиеной! Я самый несчастный из зверей! Ара-лала! Ва-у-у! О Маугли, Маугли, зачем я не остерёг тебя против Обезьяньего Народа, зачем я бил тебя по голове? Я, может, выбил сегодняшний урок из его головы, и мальчик теперь один в джунглях и забыл Заветные Слова!»Добродушный, ворчливый, медлительный старый Балу… Единственный зверь другого вида, допускаемый на Совет Стаи, учитель Закона Джунглей у волчат… Первый (после Матери-волчицы), кто встал на защиту Маугли и всем сердцем полюбил своего «самого способного» (и часто неблагодарного) ученика… Казалось бы всё ясно, но остается один вопрос – какой именно «породы» был этот сердечный медведь?

Для создателей советского мультфильма прообразом Балу явно служил вид, так называемого, белогрудого или гималайского медведя. Это относительно небольшой медведь с вытянутой мордой, большими когтями и черной шкурой, украшенной характерным белым воротником. Однако в оригинале у Киплинга ясно написано «…Baloo, the sleepy brown bear…», что Н. Дарузес достаточно точно переводит: «…

Балу, ленивый БУРЫЙ медведь». То есть, автор имел в виду не белогрудого, а вполне знакомого нам по народным сказкам солидного бурого Топтыгина. Мотивы создателей мультфильма можно понять – белогрудый медведь встречается в Индии не в пример чаще бурого. Но, как говорится, «написанного пером…».Окончание следует...